Вісник - Випуск 45 - 2012

Мир украинских масс-медиа в период политической нестабильности: от «кланизации» к демократизации?

Світ українських мас-медіа в період політичної нестабільності: від «кланізації» до демократизації? У статті розглядаються особливості взаємодії влади і медіа України в період політичної нестабільності 2002-2004 років. Основна теза полягає в тому, що влада використовує ЗМІ з метою лобіювання економічних і політичних інтересів своїх бізнес-груп. У тексті представлений аналіз трансформацій медіасистеми України.

Ключові слова: політична орієнтація мас-медіа, політична комунікація, комерціалізація ЗМІ, демократична трансформація, політична нестабільність.

Основной особенностью медийной сферы независимой Украины является ее постсоветский характер, то есть радикальное изменение общественной роли СМИ и одновременно сохранение советских черт в самих медиа и их общественном контексте. Такое противоречие при переходе общества от закрытого к открытому состоянию, несомненно, мешает эффективному развитию украинской медиасистемы.

Целью статьи является анализ взаимоотношений в треугольнике «власть-СМИ-общество», как субъектов политического взаимодействия, и выявление роли украинских масс-медиа в процессе этих взаимоотношений. Какую роль играют СМИ в постсоветской Украине? Поставленный вопрос вынуждает рассмотреть наиболее значимые потрясения жизни украинского общества начала XXI века, а именно, парламентские выборы 2002 года и предшествовавшую президентским выборам 2005 года «оранжевую революция» 2004 года. Основную задачу данного исследования автор видит в выявлении динамики изменений и степени взаимосвязи и взаимозависимости информационного и политического пространства Украины.

Трансформация роли украинских масс-медиа в общественнополитическом процессе изучается многими исследователями, однако рассмотрение этих изменений сквозь призму субъект-субъектных или субъект-объектных отношений системы политической коммуникации Украины в историографии еще не нашло должного отражения. Среди тех ученых, кто обращался к данному вопросу, выделяются: политолог В. Кулик; филологи В. И. Шкляр, В. Й. Здоровега, Т. О. Приступенко; социологи Н. В. Костенко, Ю. Г. Сорока; историки Г. В. Касьянов и Т. Кузьо; экономист А. Аслунд и другие. Вторую группу исследований, посвященных анализу политического функционирования СМИ, составили работы российских исследователей. Это труды Е. Л. Вартановой, А. П. Короченского, С. Г. Корконосенко и других. Вопросы взаимодействия власти, бизнеса и общества анализируются ими в ракурсе взаимовлияния и взаимодействия. Третья группа включает в себя работы приверженцев структурнофункционального подхода, таких как Н. Ласвел, Дж. Лалл, Г. Штромайер, Дж. Бекер и другие. Несомненно, эти исследования неоценимы в плоскости глобального осмысления проблем украинского общества. Источниковую базу составили мониторинги новостей ведущих украинских телеканалов «Интер», ІСТV, Новый канал, «Тонис», НТН, «1+1».

Закрытая система, умело срежиссированная экс-президентом Леонидом Кучмой (19 июля 1994 года - 23 января 2005 года), характеризуется тем, что ее представители в общественной жизни руководствовались «мифами», которые под влиянием масс-медиа превращались в конкретные предписания и законы. С помощью СМИ властная элита стремилась внедрить в сознание людей эти мировоззренческие установки или идеи, работающие на укрепление и лоббирование позиций представителей власти и подтверждающие ее легитимность.

Естественно, любая социальная система отражает исторические особенности общества. Часть советского руководства во главе с Михаилом Горбачевым стремилась использовать медиа для выполнения пропагандистско-мобилизационной функции. СМИ эпохи «перестройки» были инструментом поддержки одних деятелей власти и осуждения других, привлекали общественное внимание, анализировали деятельность властного аппарата и положение дел в отдельных социальных сферах. Дж. Бекер, например, рассматривая особенности советского управления в отношении СМИ, отмечал, что именно масс-медиа «стимулировали население поддерживать изменения». Медиа независимой Украины, которые существуют в условиях давления власти и собственников во время парламентских и президентских выборов, внутренней цензуры, экономической нестабильности и конкуренции, также вынуждены «выживать» и поэтому зависят от своих собственников.

Следует отметить, что в ХХ веке Украина дважды совершала крупномасштабный переход от одного типа общества к другому. Изменение социальных и экономических устоев в 1991 году, как и в 1917 году, происходило «сверху» и представляло собой не естественноисторическое развитие, а управляемый политической элитой переворот. В 1917 году страна перешла от капитализма к социализму, в 1991 году предприняла скачок к демократии. В обоих случаях переход представлял собой, прежде всего, «управленческую революцию». Такой же сценарий повторился в 2004 году. То есть эти революции имели тождественное содержание, а именно включали переход политической и экономической власти от одной части управленческой элиты к другой.

Поскольку политика нуждалась в особых механизмах информационного обмена, в установлении постоянных связей между её субъектами и объектами, то внимание политико-экономической элиты Украины устремилось к масс-медиа. По наблюдению Н. Костенко, «большинство украинских институциональных процессов не обходилось без участия медиа, так как политическая элита нуждалась в признании и требовала публичной арены». С другой стороны, общество ожидало от СМИ политических рекомендаций, что подтверждает мнение Г. Лассуэлла об эффективности массовой пропаганды и коммуникации как однонаправленного, техникотехнологического субъект-объектного процесса. Путём создания или присвоения медиакомпаний власть в Украине обрела рычаги для манипулирования аудиторией. Ярким тому примером может служить медиаимперия В. Пинчука «StarLightMedia» (к медиабизнесу В. Пинчука следует относить газету «Факты и комментарии», телеканалы ICTV, Новый канал, СТБ, M1, M2 и QTV, сейл-хаусы StarLight Sales и StarLight Brand Content).

В период президентства Л. Кучмы к информации, как социальному ресурсу, политико-экономическая элита сформировала два подхода:

1) как ресурсу использования и завоевания власти, и 2) как основе политической коммуникации. Это позволило главе Администрации Президента В. Медведчуку создать систему контроля над СМИ с помощью распространения заказного материала, который среди журналистов получил название «темники» (от словосочетания «тема недели»). Так к парламентским выборам 2002-го года в Украине произошло объединение политической составляющей информационного взаимодействия власти и общества и информационного ресурса политической власти. Роль масс-медиа в жизни общества выросла. Пусковым механизмом трансформаций медиасистемы страны стало как раз усиление влияния медиа: произошел переход от концепции «коммуникация для человека» к - «человек для коммуникации». СМИ превратились в «сотворцов событий».

При этом, исследователи отмечают влияние олигархических структур как один из ключевых факторов формирования системы власти в Украине. Основным средством роста и обогащения владельцев современных украинских медиапредприятий (например, В. Пинчука, Р. Ахметова, И. Коломойского и др.) стал политический крах, который спровоцировал доступ предпринимателей к посредническим операциям с энергоносителями и «нецелевое использование бюджета». С помощью политических институтов новая элита обеспечила протекторат олигархическим кланам и установила контроль над медиапотоками. В результате в Украине сложилась специфическая модель «фасадной демократии». Исследователь Джоэл Хеллман, оценивая тесное взаимодействие государственной власти Украины с представителями крупного капитала, использует термин «захват власти». Такого мнения придерживается и американский исследователь Дэвид Хоффман, отмечая, что постсоветские страны не сумели создать действенную политическую базу для демократии и рынка. Группы интересов олигархического характера (днепропетровская, донецкая, киевская, харьковская, львовская) создали империи, которые включали не только промышленные предприятия, но также политические организации и медиакомпании. Однако украинских олигархов можно назвать плутократами, так как для них были первичнее деньги, а не власть, а журналистику - «пиарналистикой», - «стражем» на службе клановой системы власти.

В результате политической и экономической борьбы к 2004 году произошли коренные изменения в политической системе страны. За время своего президентства Л. Кучма выстроил власть, которую исследователи назвали «суперпрезидентской». Параллельно с этим, глава государства запустил модель манипулирования противоборствующими бизнес-группами, которая имела все признаки клановой системы. А именно, выстраивала иерархию клиентел и патронажных связей при протекторате центральной государственной власти и её структур. Решающая роль финансово-промышленных групп и ее коммуницирование с обществом затронули целый ряд проблем, связанных с поиском идеологической (мировоззренческой) обоснованности реформирования государства, что продемонстрировали президентские выборы 2004 года.

Информационный ресурс превратился в оружие борьбы между бизнесом и политикой, следовательно, произошла кланизация медиасистемы. Поэтому научный подход к украинским масс-медиа должен учитывать, что медиапредприятия Украины, хоть и являлись в 20022004 гг. капиталистическими, рыночными компаниями, все-таки поддерживали определенные политические силы. А значит, гражданам следовало бы соотносить канал коммуникации с политическими акторами, его использующими. Медиа стали коммерциализированными, теневыми и непубличными. То есть украинские медиакомпании больше представляли себя, чем аудиторию. В результате был утрачен основной смысл политической коммуникации - создание предпосылок публичной политики, то есть власти, которая бы пользовалась поддержкой и доверием граждан, и вела бы публичную дискуссию о разработке, принятии и продвижении властных решений.

Таким образом, в последние годы президентского срока Л. Кучмы в Украине отсутствовала прозрачность всего политического процесса. СМИ в этом взаимодействии выступали формообразующим фактором политико-информационного пространства, находящимся под воздействием и во взаимодействии с его внутренней средой. Отсутствие обратной связи с аудиторией лишило население возможности оказывать влияние на политику. Как следствие, Украина до сих пор не имеет общей культуры, как целостной системы «символов» и «правил поведения», разделяемых всеми группами и обеспечивающих необходимый для жизни индивидов общий порядок. Благодаря клановым подходам к организации информационных потоков, украинские медиакомпании сформировали собственную корпоративную культуру, что позволило им осуществлять редакционную политику в интересах своего владельца. Таким образом, при Л. Кучме формализировались отношения журналистских коллективов с властными структурами, что практически нивелировало журналистскую ответственность перед украинским обществом.

Как известно, информационным поводом для перехода от закрытой авторитарной системы социального развития к открытой демократической служит потеря харизматического лидера, который контролировал закрытую систему. В 2004 году в системе клиентел и патронажных связей Украины появилась возможность смены патрона (Л. Кучмы). Могущественные финансово-промышленные группы Донбасса были готовы к самостоятельной экономической и политической игре. Усиливающиеся мезоэлиты во главе с В. Ющенко вступили в конфликт как с группами, которые поддерживали Л. Кучму (киевский клан), так и с теми, кто стремился сменить власть в интересах донецкого клана. Соответственно в обществе вырос спрос на обсуждение политических вопросов. Оттепель в 2004 году спровоцировала открытую журналистскую акцию протеста, в результате которой представители ведущих украинских телеканалов («Интер», ІСТV, Новый канал, «Тонис», НТН, «1+1») заявили о давлении на них медиа.

Ряд исследователей, например Р. Гюнтер, считают, что преобразования могут стать достаточно утвердившимися в относительно короткий период времени. Для Украины это значило преодолеть две стадии: первая стадия включала разрушение структур авторитарной власти Л. Кучмы, а вторая - создание новых демократических политических структур на месте прежних. Однако отсутствие единства в команде В. Ющенко и победа на президентских выборах 2010 года В. Януковича приостановили демократические преобразования. На наш взгляд, затяжной характер «перехода» во многом был связан с позицией, которую масс-медиа занимали по отношению к политической власти и собственникам. Ведь украинский медиабизнес в первой половине 2000-х годов преследовал быстроокупаемые цели:

1) передачу информации, которая была выгодна финансово-промышленным группам и собственникам;

2) обмен политическими предупреждениями финансовопромышленных групп между собой через подконтрольные им СМИ;

3) «разведку» реакции конкурентов с целью определения их возможностей; 4) компрометирование политических конкурентов; 5) политическую рекламу «своих» игроков; 6) создание соответствующего медиаклимата в стране. Таким образом, масс-медиа структурировали политическую деятельность, формировали общественное мнение и включались в манипулирование. Политическое воздействие осуществлялось с помощью незаметности влияния, глобальности и высокой скорости распространения информации. Соответственно, интересы власти были приоритетными по отношению к информационным потребностям населения, что, несомненно, стало основной помехой на пути позиционирования украинских СМИ как независимого посредника между властью и обществом.

Одним из парадоксов украинской медиасистемы является то, что, активно наращивая влияние, СМИ стали более уязвимы и еще более зависимы. В свою очередь, политики также прикладывали титанические усилия для установления контроля над масс-медиа или хотя бы получения доступа к ним. Уместно вспомнить модель кризисного общества, при которой СМИ: на первом этапе «раздувают» кризисные явления; на втором, при победе одной из политических сил - консолидируются вокруг новой власти; на третьем этапе, при ослаблении ведущей силы и появлении новой - переходят на сторону последней.

Однако, хотя политика и масс-медиа являются взаимозависимыми, все-таки, могут иметь различные типы взаимодействия. Этот тезис подтверждает теория В. Геллнера о типах политической коммуникации. Немецкий исследователь выстраивает отношения между политикой и СМИ на результатах их связей с партиями. Согласно типологии Геллнера, молодой демократии Украины соответствует патернально-иерархический тип политической коммуникации, которому соответствует четкое доминирование политики над масс-медиа. При этом СМИ используются в качестве инструмента для осуществления партийно-политических интересов, что соответствует уровню обратного перехода от открытой демократической системы к закрытой авторитарной.

К достижениям «оранжевого» периода развития медиаиндустрии Украины можно отнести следующие: 1) высокую медийную насыщенность; 2) высокую конкурентную среду; 3) развитый рекламный рынок; 4) стремление медийного сообщества к самоорганизации. К отрицательным: 1) выражение интересов владельца СМИ; 2) односторонняя коммуникация; 3) закрытая информационная политика власти; 4) социальная дифференциация общества; 5) усиление тенденции перехода СМИ под контроль наиболее влиятельных политических и финансово-промышленных групп; 6) владельцы СМИ видят в медиа инструмент управления и продвижения собственных интересов; 7) СМИ позиционируют себя как выразитель интересов гражданского общества, но фактически стремятся конструировать общество и его интересы; 8) масс-медиа являются убыточными и коммерциализированными. Отдельно следует отметить массовое политическое сознание аудитории. Как продукт политических коммуникаций, массовое сознание украинцев имеет консервативный характер, что объясняется «тяжелым наследием тоталитарного прошлого» и отсутствием новой четкой идеологической доктрины, провоцирующей социополитические преобразования общества. Вследствие чего в сознании граждан утвердилось недоверия к национальному медиапродукту. Все чаще аудитория ищет лидера мнений в кругу близких (авторитетных знакомых). Согласно результатам опросов, проведенных в начале 2000 года фирмой «Социс» и Фондом «Демократические инициативы», СМИ доверяют 22% опрошенных граждан, а не доверяют 18%.

Контент-анализ новостей семи ведущих украинских телеканалов проведенный Академией Украинской прессы (АУП) и Институтом социологии НАН Украины показал, что внимание украинских телеканалов в большей степени направлено на политику. Так, в октябре 2011 года - 69 % контента принадлежит представителям власти, 24 % - оппозиции, 7 % - другим политикам. В феврале 2011 года - 84 %, 14 % и 2 % - соответственно. Меньше всего политических новостей на канале «1+1», больше всего - на ICTV.

Таким образом, полноценная работа демократических институтов Украины невозможна без нормального функционирования СМИ, которые, оценивая политические события, ориентируют украинцев в противоречивом социально-политическом процессе. Политикоэкономическая элита оказывает давление на информационную среду, создает выгодный контент и отрабатывает с помощью масс-медиа публичные приемы завоевания власти. Столкновение интересов властных элит и общества затрудняет общественный диалог. В первой половине 2000-х годов в Украине действовала субъектно-объектная система политико-коммуникационного взаимодействия власти и общества, что не соответствовало декларируемой политической практике. Массовое сознание украинцев находилось под воздействием властных политических коммуникаций и было обусловлено соответствующим уровнем их политической культуры. Наблюдалась четко выраженная политико-целевая ориентации СМИ, наличие устойчивого комплекса формальных и неформальных принципов, регламентирующих характер и формы их деятельности. Медиакомпании выступали в качестве своеобразных аттракторов политических процессов, что находило свое отражение в смене политических идей и ценностей, ориентации в восприятии людьми различных социополитических явлений. Воздействие субъектов политики на объекты политического процесса осуществлялось политико-экономической элитой путем установления монопольного права владения на СМИ, самостоятельным конструированием социополитической информации, формированием основных информационных потоков, информационного рынка и информационнокоммуникационного пространства в целом.